Поиск по творчеству и критике
Cлово "FRAU"
Входимость: 2. Размер: 97кб.
Входимость: 1. Размер: 46кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 97кб.
Часть текста: Св. Утрени, до Св. Дня? Почему, Ваня? Ванечка, это "он", "темный", м. б. украл у тебя радость? Ему радостно лишать таких как ты Света в такой День! Не поддавайся! Я сегодня целый день сидела за обложечкой для "Куликова поля", чтобы тебе послать, и, хоть немножко, тебя рассеять. Я не делаю так, как "представлялось" мне, в точности, т.е. я не беру красок, но даю тебе точную схему, все совсем так, как видела, за исключением красок. К сожалению, все вышло довольно размазано и грязно - у меня не было ни карандаша нужного, ни кисточки хорошей под рукой, да и рука-то еще "не верная". Сегодня это - первая "работа" моя после болезни. Для тебя. Ну, и это тебя не развеселит?! Ну, улыбнись же! Конечно, это все не так хорошо, не то, что я бы хотела: т.к. Троицкая Лавра не в красках, а карандашом, то она не "в дымке", не "в дали", как я хотела, а очень четко (* Я нашла случайно открытку с Лаврой и "скрала" оттуда Троицу!). Но ты вообрази! А если хочешь, я тебе сделаю и в красках. Красной линией я очертила размер книжки. Но, это только - фантазия моя. Не подумай, ради Бога, что это - мое желание. Ваня, умоляю тебя, напиши о здоровье. У меня всегда перед болезнью тоска бывает. Упаси Господи, если у тебя так же! Мы все "расклеенные" все еще. Мама безумно устала за мою болезнь, А. - все еще болен (он сильно и тяжело разбился, с ним было несчастье 12-го III), все еще у хирурга в лечении. Много страдал очень. Не известно еще, как все пройдет. Я все еще тоже на положении больной. Все хочу быть здоровой, но через силу не выходит. Передай С. М. Серову, что я ему шлю "Воистину воскресе!" и прошу его развлечь тебя хорошенько....
Входимость: 1. Размер: 46кб.
Часть текста: после кончины моей светлой Олечки, через 20 месяцев начинаю оправляться - не душой, конечно" ... И он начинает писать давно задуманный роман "Иностранец" для "Современных Записок". Первые главы помечены - апрель и май 1938 г. Мировые события 1939 года нарушают всю жизнь и, по определению Ив. С. возвратившегося во Францию, начинаются "Суровые дни". Роман остается незаконченным. ИНОСТРАНЕЦ Роман Во второй половине сентября сезон на Серебряном Берегу закончился. В Биаррице еще шумели ночные кабаки и прочие заведения, где развлекали себя отдыхавшие от кипучих дел богатые иностранцы, - американцы англичане, шведы, аргентинцы ... - разбухшие от войны и швырявшие деньгами без счета. В предутренний, неурочный час платили еще сотни франков за бутылку шампанского, просаживали в баккара миллионы за одну ночь и бросали боярышне-певице за грустно-лихую песню сотняжку франков "натшай". Еще докучивали штандартные Чарли-Фрэди, наследники чикагских свинобойцев, сапожных, хлебных и всяких американских королей, носившие на тяжелых лицах громкий отцовский титул - "сэльв-мэд-мэн", "сам-себя-сделавший", тянули неслыханные смеси разной опойной дряни, задирали коневьи ноги, орали певцам-казакам - "ан-кор ... паматьюшка-паволга! .." - и порой пьяно плакали над чем-то, растревоженные невнятной песней людей в "шэркэска". Но и здесь чадная буря утихала, - начинался подсчет доходов. А в лесном городке у океана, в те годы еще негромком, с атласным пляжем, где воздух - сосна и море, - сезонное оживление заглохло. Убрали с пляжа веселые палатки, прибрежные отели позакрылись, и баскские молодцы-беньеры посиживали в кафэ за своим бэлотом, резались у фронтона в мяч и вспоминали - врали забавные случаи сезона. Пустой океан подремывал, похлестывал в пенные берега. Над мыльно-зеленоватыми валами тянули свои цепочки черные нелюдимые бакланы. Одиноко на...