• Приглашаем посетить наш сайт
    Бальмонт (balmont.lit-info.ru)
  • Гражданин Уклейкин (глава 24)

    Глава: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
    12 13 14 15 16 17 18 19
    20 21 22 23 24 25 26 27
    Примечания

    XXIV

    Домой он не пошел, чего-то опасаясь. Что-то сдерживало его. Да и зачем бы он пошел теперь? Показать свою беспомощность? Признать победу насилия, при всей своей правоте?

    Он шел переулками, без цели, крутился вместе со своими пьяными мыслями, — то вдруг ясно сознавая позор и обиду, чувствуя потребность расплаты, то стараясь поймать и вспомнить какие-то светлые обрывки того, что еще так недавно теплилось в нем.

    Если бы еще сияло солнце в небе, если бы еще голубой простор манил… Но этот неутомимый, скучный дождь, набухшее небо, опустившееся мутью к земле, — давили. Грязь плыла во всю ширину проулков, хлюпала, просачивалась в трещины старых сапог. Все кругом было серо, мутно, грязно и мокро. Повислые стояли деревья за набухшими, гниющими заборами.

    Встретился знакомый фельдшер Клюковкин и обошел стороной, тоже скучный, намокший. Уклейкин остановился и посмотрел вслед. И фельдшер тоже обернулся и посмотрел.

    На углу одного из переулков, на заборе с остатками пестрых клочьев афиш и объявлений, бросился в глаза большой белый кусок с черными жирными буквами.

    Уклейкин остановился и вспомнил. Это был значительно потускневший обрывок прошлого. Прыгающие черные буквы еще говорили:

    «Граждане избиратели! Сегодня, 22 февраля, в 8 часов вечера…»

    Только всего и осталось. Чуть-чуть поднялось в душе, поныло и сгасло.

    Он постоял, покачиваясь, потрогал пальцем, провел ногтем по афишке морщинистую царапину и пошел.

    На углу базарной площади, в чайной, скрипел граммофон:

    Я знаю, что ты хо-очешь,

    Напрасно ты хло-по-чешь…

    На-прасно-о… на-прасно-о…

    Уклейкин вошел в чайную, пробрался в уголок и сел.

    — Парочку? — подлетел половой.

    — Дай того… в чайник.

    — Понимаю-с…

    Уклейкин сидел и пил. Пил и ни о чем не думал. Все мысли точно слиплись, завязли где-то. Граммофон скрежетал знакомое:

    Р-родные… стой!.. Эх ты, неугомо-о-онный…

    картуз и двинул ногой. Пошевелил плечами и забрал воздуху. И все смотрел в одну точку. А ноги совсем ушли куда-то.

    Граммофон умолк. Прыгали отрывки говора. Звякнула посуда на столике, упала чашка. Стихло в чайной. Повернулись головы в сторону Уклейкина.

    — Жулье!.. Шкалики!!

    — А-а… Уклейкин! Не видать все было…

    — На точку попал… Чтой-то физиономия-то у его…

    — Починился…

    — Предались!.. Упр-равы нет!.. Жулье!..

    — Ну, как нет!.. А на Золотой улице-то, под гербом?..

    Уклейкин уже стоял у столика, покачиваясь, без картуза, уставившись глазами в одну точку. Хозяин за стойкой дал знак. Быстро подбежал половой и унес посуду. Стремительно подскочил другой, вежливо охватил Уклейкина за спину и стал направлять к двери.

    — Най-ду!.. Всех сыщу!.. За-ре-жу!..

    — Пойдемте, господин Уклейкин… мы всех найдем… — уговаривал половой, знаком подзывая на помощь.

    — Не ж-жала-ю!.. Си-час говорить буду… все!..

    — Дай ему разойтись, уважь… Сгребут его там!

    — Слеза в нем плачет…

    — Я бы рад-с… Хозяин не приказывает. Пожалуйте, господин Уклейкин, гулять-с… на воздух, на Золотую улицу…

    — Стой!.. Братцы!.. Господа изби…биратели!.. Погоди… Не трожь!.. Вы меня… оставьте… вы меня не… тово… Слово хочу сказать… В-вот!!

    Он ударил себя кулаком в грудь.

    — Выпили!.. Н-нет ничего… А?.. чего?.. Рази я что?..

    Снова заскрипел граммофон, пущенный по знаку хозяина.

    — Стой!.. Музыку хочу!.. игру!..

    — Пожалуйте, пожалуйте… Двадцать копеечек получить с вас… Ну, запишем-с… Только скандалу не затевайте, уважьте хозяину… Они завсегда вам уважение делают… Проходите…

    Глава: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
    12 13 14 15 16 17 18 19
    20 21 22 23 24 25 26 27
    Примечания
    Разделы сайта: